Все люди делятся на творцов и исполнителей. Причём совсем необязательно, чтобы человек, которому природой отведена роль творца, являлся писателем, актёром или художником. Речь не о профессии, а о складе характера, природной способности что-то создавать по собственной инициативе, а не по указке извне, даже если это что-то – хаос или чудовище. Творцу исполнитель может быть интересен только в одной из двух ипостасей – как объект наблюдения или как субъект его, творца, эксперимента. А если исполнитель пытается примерить на себя роль творца – хотя бы собственной судьбы! – крайне редко получается что-то хорошее. Об этом, наравне с проблемами нравственного выбора и метафизической ответственности каждого человека за каждый свой поступок, идёт речь в многостороннем и многопроблемном романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея». И, как мне кажется, именно с акцентом на этой проблеме поставлен одноимённый спектакль в московском театре им. М.Н.Ермоловой. Это радует, потому что, отправляясь на спектакль, больше всего я опасалась «плоской» постановки, восприятия режиссёром литературного материала только как фантастической или мистической истории. Но нет – тут присутствовали непростые психологические метаморфозы, попытка Дориана (исполнителя) стать творцом наравне со своим «учителем» - лордом Генри. Разумеется, безуспешные и разрушительные, как для него, так и для окружающих, но, тем не менее, отчаянные.
Сценография спектакля для меня, привыкшей видеть классические постановки, была несколько непривычной – в ней активно задействованы все возможности медиасредств: большой экран, трансляция изображения на задник сцены, камеры, передающие изображение в режиме реального времени из разных уголков сцены, причём с одновременной обработкой и наложением визуальных эффектов. Даже речь одного из главных героев – лорда Генри – периодически пропускалась через компьютерный фильтр, что, в общем-то, не особо радовало, потому что затруднялось её восприятие, а зрителям на первых рядах одновременно было слышно и «нормальный» голос Олега Меньшикова, то есть присутствовало наложение звука. В остальном осовременивание средств выразительности не так сильно напрягало, хоть и присутствовал эффект отчуждения, который есть в кино, но смотрится неестественно в театре, куда зрители приходят за «живой» игрой, а не за экранной картинкой. Ещё один недостаток использования экрана – порой было просто непонятно, куда смотреть – на актёров или на видеокартинку. Как известно, глаза у человека не могут двигаться независимо друг от друга, как у хамелеонов или лошадей, поэтому охватить общий план было порой непросто.
Время и место действия не были определены в постановке однозначно, вероятно, таким образом подчёркивалось то, что сюжет универсален, он – вневременной. Текст диалогов был взят из оригинала (а текст музыкальных композиций – даже из непереведённого на русский оригинала!), но костюмы при этом отличались принадлежностью к самым разным эпохам – от времён Уайльда до наших дней. Рэперский прикид Дориана сперва даже раздражал, но игра Сергея Кемпо довольно быстро отвлекла внимание от костюма – играл он замечательно! Как (что, впрочем, было ожидаемо) и игра Олега Меньшикова. Предфинальный диалог Дориана и лорда Генри – это то, ради чего уже стоило посетить спектакль! Этот дуэт сразу схватывает зрительское внимание и прочно удерживает его – редкий случай, когда молодой актёр может держаться наравне с опытным, признанным и любимым. Ещё один актёр, обративший на себя внимание – это Николай Зозулин, чей образ Бэзила Холлуорда был настолько нежен, беззащитен и трогателен, что он один был в состоянии создать противовес циничному и беззаботному одновременно дуэту лорда Генри и Дориана. Однако обливать бедного актёра зелёной краской с головы до ног даже с целью использовать «эффект зелёного экрана», популярный в кинематографе – это, по-моему, слишком. Как минимум, это отвлекает от действия спектакля и невольно уводит мысли зрителей в сторону: «Как он теперь отмываться будет, бедный?»
В целом, таких «отвлекающих» моментов было немало, порой они казались излишними, как, например, уничтожение писем шредером (просто рвать – уже немодно?) или выжимание сока из яблок соковыжималкой (вероятно, это был символ того, что Дориан привык выжимать из приблизившихся к нему людей все соки, а потом выбрасывать их за ненадобностью). Эти эпизоды замедляли общий темп спектакля и заметно увеличивали его хронометраж, и так немаленький.
Однако, несмотря на перечисленные выше недостатки (точнее, моменты, которые являются таковыми в моём восприятии), я всё-таки могу порекомендовать данный спектакль к просмотру. Хотя бы для того, чтобы увидеть, как можно поставить классику, кроме привычной академической интерпретации; хотя бы для того, чтобы увидеть игру хороших актёров; хотя бы для того, чтобы вспомнить сюжет известного романа и вновь задуматься над проблемами, которые в нём поднимаются.
Зинаида Варлыгина
2014